24/04/10
Сегодня Калигула добился своего – «Убивай его помедленнее, пусть чувствует, что умирает...»
А если покороче – фиговый получился спектакль и это еще мягко выражаясь. Физически ощущалось, как там за стенами театра проходит жизнь, а ты сидишь и смотришь эту бессмыслицу.
И в сегодняшнем спектакле я безумно благодарна двум актерам – Д.Нагретдинову и Д.Астапенко.
Признаться ради них и осталась после антракта. С патрициями фигня полная, Калигула – старая песня, хотя с изменившимся мотивом, с Кереей сказка не складывалась, хотя не могу сказать, что его вовсе не было (быть может от того, что патриции выпадали и в сценах с Кереей тянули за собой, потому что во втором действии с Кеереей оказалось гораздо интереснее в разговоре с тем же Калигулой, Сципионом, Геликоном).
А вот Геликон был совершенно другой, он повзрослел и, что совершенно невероятно и неожидаемо дошел до уровня примерно того, что играл Сергеев. Не тоже самое, другое, немножко ниже той высоты, что была у Сергеева, но это в силу разного опыта. Но сегодня это был очень взрослый Геликон, он не учился, он знал всю ту байду, которая терзает Калигулу, а еще он торопился жить и боялся приближающегося конца. Было интересно как он поведет себя, когда Калигула будет читать о луне и как вот такой Геликон станет разговаривать с Кереей. ... оказалось на равных, если не свысока.
Другая причина – Сципион. В прошлом спектакле он уже перерос Калигулу на голову. Сегодня он увереннее держался на этой высоте. Спектакль не то что по настоящему, а в принципе задел (выдернул из глубоко сна), только в финале первого акта – вдруг происходящий бред действительно стал спектаклем - когда Сципион повысил голос на Калигулу и вынудил Калигулу отвечать криком – неужели для Калигулы происходящее тоже важно и не менее серьезно, чем для окружающих людей, которые умирают и теряют близких. Вот тебе и тайное согласие между землей и ступнями. Разговор равных... о, нет. Это был разговор неравных. Сципион оказался сильнее. Перебирая мысли – оставаться или нет на второй акт, вспомнилось начало второго акта – диалог Калигулы и Сципиона. Этот диалог всегда был каким-то зыбким, вроде говорят понятные вещи, но о чем говорят кто ж их разберет. В прошлый раз этот разговор со стороны Сципиона получился очень любопытным, но текст тогда сыграл злую шутку - какие-то слова выпали, запнулись и ... не получился самый финал. Не было точки и смазался весь разговор. В общем – а вдруг получится сегодня.
Ну и была третья причина – вдруг после антракта случится чудо и спектакль заиграется. Чуда не случилось, а Сципион и Геликон не подвели ))
…
Патриции... никак. Поблекли, разбрелись кто куда. Ощущение, что происходящее им было до... до фонаря. Видать отказ играть спектакль в прошлый раз, нынче только укрепился
Думалось много плохого. ... Стопроцентное ощущение в отношении патрициев – вышел в свет, сказал какие-то слова и даже маленько побоялся Калигулу, отошел в сторону, развернулся, плюнул и растер. Опять нужно выходить – собрался, за секунду до того как открыть рот изобразил страх, а кто-то даже не пытался. Просветы были, и... у каждого можно найти, но не хочу собирать эти жалкие крупицы. В целом патрициев не было.
Я могу догадываться не знаю почему, но когда тот же Мерейя говорит о том, что императоров там хватает было как-то ни горячо, ни холодно (и где она козырная энергетика М.Беляковича). И поверх этого слова Кереи – разве не я написал трактат о переворотах – и как-то сразу похолодело. Вот Керея точно сможет устроить переворот, а патриции даже подумать об этом не в состоянии.
Но даже если вместо характеров нам предлагают серую безликую массу, она должна быть какой-то... однородной что ли. А то все какие-то комья, песок, щебень. И дом из этого не построишь. У Калигулы нифига не получается с уроками для империи, результаты уроков могли отражаться в патрициях. Когда патриции сильные – эти уроки могут перевернуть мозг, ломая твое мироощущение (ну в смысле оно ломается, как перемалывается состояние патрициев под воздействием действий Калигулы (не самого Калигулы, а действий)), когда патриции слабые (серая масса) они становятся подложкой всего происходящего, не активными участниками принимающими уроки, а песчинками водоворота событий, ударов судьбы, которую трудно понять. Наверное такой вариант тоже имеет место быть. Но, черт возьми, зачем скатываться, снижать градус, упрощать спектакли... не понимаю... могу догадываться
Есть еще одна штука – слабые патриции возвышают Калигулу, делая его визуально сильнее. Хотя... победить несопротивляющихся или оказывающих сопротивление – тоже разница, но когда сидишь на спектакле принимаешь данность – эти глупые-слабые, этот сильный, а значит эти безвольные дураки, а он – выше их на сто голов. Патриции совсем недавно были достаточно сильным противником и Калигула не мог с ними справиться (в консерватории нужно что-то подправить)
Но даже слабость и однообразие серой массы должно быть сыграно..., а не обозначено. Патриции были хороши лишь в моменты, когда досказывали концовки фраз. Опустив голову, без какой-либо эмоции – вот оно стадо и даже как-то не жалко вести его на заклание.
Зеркала на сцене – подстава. Не знаю для кого больше. Иногда для актеров, а конкретно в этот день – для зрителя, потому что отражали не то, что должны были отражать. Изнанка патрициев оказалась неприятной.
Калигула... ну... Один совершенно невиданный прогресс... даже два – спектакль перестал быть спектаклем о самоубийстве (не прошло и трех лет). Ну, просто - ура! И самое интересное – этот «прогресс» сохранился с прошлого раза.
Калигула с самого начала перестал хотеть таким извращенным способом самоубицца, а хотел чего-то другого. Ну, будем считать по тексту – преподать урок римской империи. Чего он хотел на самом деле, хтоживознаить. Все что делал Калигула было каким-то... недожеванным-недопереваренным-недопонятым-Камю. Какие-то легкие наметки действий-причин тут же затирались знакомыми штампами. Наверное, невероятно сложно отказаться от каких-то «любимых» движений-фраз-чего-то еще. Вот и получается аццкая смесь Лунного Пьеро, который неплохо укладывался в «Калигулу» и жалкой попытки сделать Калигулу взрослым, сильным лидером, способным вести толпу народа... пусть в тупик, но идти целенаправленно и понимать что он делает, понимать слова, которые произносит и следовать им.
Кстати Калигула врал – убиваю, лишь, потому что мне самому умереть не трудно – ему еще как трудно умереть. И дело не в финале, когда он ощутил страх. А в разговоре с Кереей, когда он просил убить себя, а как только Керея ухватил его за шею (уж не знаю свернуть ли ее или пожалеть ли его, думаю, что свернуть, так сказать довести начатое до конца) он стал вырываться и очень сильно. Испугался, а когда Керея убежал опять стал говорить о том, что нужно идти до конца. Ну и где хваленая логика?
От выделяемых согласных на конце слова к финалу спектакля просто тошнило (этот вирус блуждает на сцене в спектаклях недавно. Видать какая-то новомодная спец-фуйня для усиления фикзнает чего в зрительском мозгу. Короче, не работает эта спец-фигня. Сидишь и тупо пересчитываешь – оказывается так много слов оканчиваются на глухую согласную и практически через раз звук – «т»). Ну просто пулеметная очередь какая-то – т – т – т – т. ... А спектакль-то когда будет?
В конце в зале кричали браво. А как не покричать если на «Капустнике» САМ научил этим заниматься, да еще порепетировали, да и Калигула ну так красиво страдал и умирал, ну так красиво и долго – явно хорошо играл. Да и концовка красиво сделана – вскидывает руки, падает у колонны, потом, вскидывая руки у каждой колонны он совался носом в темноту и получал типа удар ножом. Музыка гремит, несчастного прекрасного человека убивают. Ну как не пожалеть его... забыв о том, что он измывался над остальными. К финалу как-то даже пожалелось, что нет в руках автомата. Хотелось дать очередь за убитое время и пустоту вечера. А вопль – я еще жив – вызывает судорогу – добейте вы его уже. В общем... хороший такой был спектакль вместе с концовкой. Такой хороший и понятный, что когда наконец колонны собрались воедино где-то в зале спросили – «уже все?». По идее точка – логичнее некуда, но ее не было. Сидишь слушаешь непонятное словоблудие.
На гостевой второпях кто-то написАл – «Концовка особо впечалила». Опечатка, все бывает... и ее потом исправили в следующем сообщении, но... а меня вот весь спектакль впечалил и это не опечатка.
-----------
С первого своего появления Сципион и Геликон (Керея у меня катастрофически выпадал и по-настоящему материализовался в разговоре равных и в убийстве Геликона) были фигурами мощными. У каждого из них своя твердая позиция, свое понимание и вИдение. Они оба так или иначе, но понимают Калигулу. Сципион чуть больше, Геликон чуть меньше (быть может правильнее сказать - чуть иначе). Меж этих фигур оказывается сам Калигула, который пытается играть серьезно.
В этой ситуации он должен быть либо на две головы выше Сципиона и Геликона (в первую очередь Сципиона), то есть должна быть такая мощная харизЬма, которая поведет за собой не детскими выходками перемежающимися вдруг откуда ни возьмись взявшейся серьезностью. Это должна быть мощь, которой веришь безоговорочно и идешь за ней столь же твердо и уверенно, как сам лидер. Сыграть такое ...ну не верю, что это возможно.
Либо другой вариант – Калигула должен быть на голову ниже нынешних Сципиона и Геликона. Но в данном случае речь не о слабости, а о возрасте. Противостоять серьезным, где-то битым жизнью и понимающим несправедливость и прочее, прочее может молодой Калигула, который побежит вперед на сумасшедшем азарте, вбегая в «калигульский» тупик на такой сумасшедшей скорости, что разобьется в лепешку. Картинку рисую не на пустом месте – перерисовываю то яростное безумие что было в спектакле «Я» у персонажа Лакомкина. На ЮЗ-сцене оно смотрелось сильно, а на новгородской – убивающее. Казалось еще секунда и он перестанет мучить я(персонаж Кутлыева) и переключится на тебя, а ты не выдержишь. Не потому что сдашься, о, нет, ты попытаешься сражаться изо всех сил, но Он нажимает слишком точно, находя самые болезненные клавиши твоей сущность, выворачивает твое нутро наизнанку. Еще секунда он развернется и шибанет тебя стулом, а потом подвесит и ни один мускул не дрогнет на лице... (хороший спектакль...был...).
Если бы в Калигуле была бы хотя бы часть того, что играл там Лакомкин... (что только не придумается во время спектакля). Есть еще один вариант молодого – о нем я в теме «Бабочек» писАла – такой же эмоциональный, но восторженный бег вперед с верой в жизнь и проверкой ее на прочность. Ну должно же быть хоть что-то в самом Калигуле! А то что есть сейчас – оно ни туда и ни сюда. До взрослого-серьезного далеко, периодически дитятя пролезает, спускаться до юного как-то немазево.
Геликон шагнул вперед. Стал сильнее во всех смыслах. Внезапная придурь Калигулы его не удивляет, она ему отчасти знакома... быть может с иной стороны, но это выворачивание мира наизнанку, тупость богов и прочее, прочее ему знакомо и понятно. Да, требование о луне для него в новинку (ну мало ли у кого какие тараканы), но в целом он понимал внезапный поворот в Калигуле, а еще торопился жить...
Он изо всех сил пытался одернуть Калигулу в самом начале – подумай, жизнь она такая, тебе нужно отдохнуть. В самом начале это словно прощупывание почвы – что ты хотел, зачем. И когда Калигула все свои требования оглашает, Геликон... не то чтобы понимает что будет и как с этим жить, но он понимает, что Калигулу нужно спасать – та же отправная точка, что у Сципиона – «его нужно спасти». Но у Геликона положение иное и он становится сначала защитником. Калигула вновь выживал все это время потому что за его спиной находился Геликон. И помощь в невозможном... это невозможное для него не удивление (типа а как я тут тебе буду помогать) – это всего лишь слово, за которое он цепляется – это слово для него превратилось в просьбу Калигулы реально помочь, выдернуть из темной комнаты, которая вдруг возникла вокруг Калигулы, помочь вылезти из того круговорота, в который Калигула решил окунуться. Вот оно невозможное – не достать с неба луну, а остановить Калигулу... И Геликон старался.
В нем было четкое понимание – слуга, но при этом он не боялся выйти из этих рамок условности и выходил за них, становясь... другом нет, но доверенным лицом. Не знаю, видел ли он исход всей заваривающейся каши. Скорее всего – нет, но лишь понимал, что ничего хорошего происходящее не сулит. Появившиеся Сципион и Цезония пытаются выпытать подробности и он делал все возможное чтобы не сказать, не озвучить ни одну из своих догадок, а уйти от них – время завтракать – ведь это слова Кереи, а он их просто вспомнил и поставил здесь как росчерк после которого он не станет ничего говорить и попытается уйти. Но и завтракать он тоже не пойдет...
Геликон предупреждал о заговоре несколько раз. Одергивал Калигулу, но тот не реагировал (в этой сцене появился текст у Геликона)) Геликон вдруг оказавшись наедине пытается одернуть Калигулу – я давно пытаюсь поговорить, послушай против тебя заговор. Об этом сказано в самом начале, еще до того как Калигула протянет руки к луне. Быть может обращаясь к луне Калигула пытался спрятаться от сказанных слов. Сама луна стала подушкой, в которую плакался Калигула, она для него осталась амулетом «тайного согласия» и не любви он в ней хотел (как обычно получается в монологе), а обретения веры в жизнь. После всего сказанного он дослушивал Геликона опустошенный, словно та самая луна-подушка в которую он плакался упала сверху гранитной плитой и нет никакой надежды ни на что, осталось лишь спрятаться за словами – я хочу луну (какая же должна быть исходная точка, чтобы вот так не хотеть жить!) Геликон договаривает слова о заговорщиков – Керея во главе – и уходит рассерженным. Для него ведь в этой сказке и нежелании Калигулы слушать и слышать тоже поставлена точка. Жить осталось недолго. И в этом всем продолжить служить, оставаться рядом с Калигулой, а не уйти куда глаза глядят.
Но это решение, оно словно придало ему сил. Сражаться и драться до конца. Он не боялся и говорил на таких повышенных тонах. Это был тоже равный, но Керея не принимал его и не собирался принимать, отмахиваясь и почти отшучиваясь от него. У Кереи своя цель и он идет к ней.
А в разговоре со Сципионом Геликон прямым текстом попросил убить Калигулу, сам он не сможет поднять руку на него и отчасти это тяготит его...
Сципион... в самом начале словно сложил какие-то неведомые один и один - странный взгляд и твердая походка, уклончивые слова Геликона и тоже все понял – его нужно спасти Цезония. А она насмехается, переводя все в вульгарный интим. Она ошибалась с самого начала, судила происходящее в меру своего понимания, а оно ограничено – телом, которое для нее бог.
У Сципиона и Калигулы давно нет любви, на которую намекает Цезония. Быть может, когда-то Калигула действительно был учителем-наставником, какие-то слова помогли Сципиону вырасти и эти слова он хранит в памяти, но сейчас он сильнее и это твердое решение спасти – в первую очередь спасти человека.
«Тайное согласие между землей и ступнями» - обрело какой-то иной смысл. Это не стихотворение на двоих, это слова для одного. Они важны Сципиону, это его защитный амулет, который придает смысл жизни. Вся боль уходит, стоит посмотреть вокруг и ощутить как подошвы касаются земли. И этим амулетом он делится с Калигулой. Этот амулет может помочь и защитить. Калигула отмахивается и тогда все переходит на повышенные тона – я могу понять! – но Калигула уверен, что его никто не может понять (нормальная такая уверенность). И они расходятся – Калигула продолжает идти своей дорогой. Все дальнейшее сказанное Сципионом оно и оскорбление (задеть настолько чтобы выдернуть из того мира, в котором закрылся Калигула), и ненависть, и надежда. Игра, перемешанная с болью небезразличия. И презрение оно словно дорисовало картинку – водоворот действий и поступков Калигулы. А дальше все (в смысле события и жизни) катилось под откос...
Разговор о богах... трудно сказать что он был на равных. На равных в диалоге Сципиона и Калигулы были Сципион и Геликон, который влез в диалог.
В этом столкновении Сципион шел в атаку яростно. А Калигуле все это безразлично – власть ведь у него и решение он принял. Его «ответные удары» были не в силе его действий и реакций людей (смех, когда требуют смеяться, поклоняться богине-не богине, а переодетому Калигуле) его «ответные удары» были в безразличии в силу положения – я тут главный и я так хочу, а результат... да фик с ним с результатом, в пьесе так написано, значит должно быть.
Никогда не получалось понять. Не думала, что Сципион выдернет из непонимания (впрочем, попытки и весьма удачные были у недавней замены – Сципиона-Драченина). Вчера как-то четко разложилось. Сципион опровергал слова Калигулы и его действия. Причем яростно и этим словам Калигула не мог противостоять, но вновь и вновь находил какие-то «отмазки» - драматическое искусство, прозорливость. И все равно все сводилось к тому, что он отнимает у людей веру в небо... в богов, последнее что остается и Сципион вновь и вновь возвращал к этому, а Калигула в ответ придумывал новенькое слово – прозорливость, искусство. В действиях Калигулы, в словах «логики» Сципион, словно находил обратную сторону и указывал на нее. Да ты хочешь перемешать ощущение радости и горя и вынуждаешь смеяться в горе, но ведь на фоне всего этого ты тупо тешишь свое самолюбие, греясь во власти и принижая других (ну здесь конечно примешивается то, что Калигула в спектакле действительно это делал, хотя по идее это ему тоже должно быть безразлично – презрение ко всему).
Каждая фраза Сципиона была оскорблением Калигулы, его действий. Так рьяно Сципион еще ни разу не нарывался (он не боялся умереть - убить его или себя - это разные способы со всем покончить. Сципион следовал логике Калигулы, в отличие от самого Калигулы ) – я не разделяю убеждений, но не имею права отнимать их у других – а ты отнимаешь, подкладываешь картинную Венеру и все только для того, чтобы сильнее почувствовать власть? Сравняться с богами? А смысл? Ты продвинулся в понимании... а в чем продвижение итак было ясно, что этой богине они будут поклоняться, потому что хотят жить. И действительно ли поклоняются ли они богине или играют для тебя, чтобы ты поверил в эту игру, а? Ты вознаграждаешь себя? А за что вознаграждаешь? - За тупость и злобу богов?? И как это так получается – боги-мир несправедливы (откуда взяться справедливости, если Друзилла умерла) а ты себя вознаграждаешь, разрастаясь в своей власти. Где тут связь «вознаграждать за тупость» не понимаю. Чем больше я размышляю, тем больше понимаю, что я не тиран. Ага, сахарная свекла просто.
Позиция Сципиона была очень сильна и целенаправленна, он четко говорил о том, что Калигула отнимает у человека повод для существования (тает смысл нашего существования – это по Керее) и если для кого-то важны боги это его дело. Сципион не терялся в словах, которые нагромождал Калигула, а гнул свое. Начал с кощунства и вновь подвел черту – это и есть кощунство. Он остался прав в этом разговоре. А Калигула... он прятался за словами о театре, искусстве, жалости в сердце. По идее Калигула там на пальцах обрисовывает свою «логику» и объясняет нафига он переодевается в Венеру – очередной шаг для чего-то. Но в спектакле нет логики.
Отредактировано rrr_may (2010-04-27 15:28:46)
?
