23.09.2010

Извините, но выложить отзыв целым текстом не получится, все таки расшифровать девять страниц асечной беседы не просто )). И как я не старалась, хотя нет, я не старалась, поскольку не вижу в этом необходимости, мой отзыв несет на себе отпечаток воспоминаний о другом спектакле.
Ничего не могу поделать с тем, что я уже видела «Гамлета» в Театре на Юго-западе и раньше. Возможно, это мешает чистоте моего восприятия, поэтому не судите по первым строчкам о мнении в целом. Я лишь пытаюсь последовательно изложить ход своих мыслей, а в течение спектакля их направление менялось неоднократно .
К тому же это субъективная точка зрения зрителя.

На данный момент мне тяжело воспринимать спектакль. Придут новые зрители, и для них изменения в самом спектакле будут несущественны. Они не узнают, что из стен спектакля вынули пару кирпичиков, и не поймут, как это его перекосило. Было бы проще появись на месте прежнего «Гамлета» другой спектакль, начатый с чистого листа. Сейчас я понимаю тех, кто что-то оплакивал на Ю-З.
Не буду сочинять, что это ужасающая трагедия, но у меня когда-то сложилась сказка, теперь ее перевернули и я поняла, что возможно моя сказка не такая уж и правда. От того и немного больно, ведь растет новая история на том же месте из тех же корней. 
В спектакле сейчас нет Эльсинора. Каркас, который спасал, когда мое представление не совпадало с направлением игры актеров, изменен. Поэзия спектакля переменилась. Часть сцен порезана, музыка переставлена, к тому же добавлены новые кусочки мозаики, для особо «понятливых», хотя на сей счет у меня есть свое объяснение.

В спектакле появилось много пояснений того, что и раньше было вполне доступно пусть и иносказательно. Теперь же все говорится прямым текстом. Так невидимые миру рапиры обозначаются звуком. Довольно громким звуком - «стали вынутой из ножен». После охоты на крыс, убивая Полония, Гамлет вслух удивляется, – «Полоний, а я думал там Клавдий». В общем, все разжевано до предела и первая реакция на это была предсказуемая – мы не идиоты! (ладно, может и идиоты, но это не постоянное наше состояние )) Но уняв самолюбие я подумала о другом - кто теперь будет ходить на этот спектакль? Ведущих актеров занятых в ключевых ролях сменили, минус их поклонники шедшие на спектакль ради них. Новые актеры тоже смогут собрать зал тем более не такие они для нас и новые, и как все тридцать (или сколько теперь человек в трупе? )) – любимые. Но для этого понадобится время. Это не произойдет сразу, после того как пройдет первый интерес и любопытство. А школьники частая, почти постоянна аудитория и «Гамлета», и «Ромео и Джульетты», и «Ревизора» и прочих произведений около школьной программы, так было и так будет. Отсюда, скорее всего и ремарки призванные помогать и этому юному зрителю, и актерам. Иначе объяснить этого я не могу. Или не хочу других объяснений.   

В спектакле странной спиралью соединено прошлое и будущее.
Актеры «постарше» пришедшие из прежнего «Гамлета» помогают «младшим», только вошедшим в спектакль и сильно отличающимся от них по энергетике. По энергетики происходящего конкретно с ними на сцене. Потому что их спектакли разные, словно этих спектаклей теперь два.
И в новом «Гамлете» есть лишь три живых лица. Само собой остальные, кроме Гертруды и Клавдия, тоже живые, но они находятся где-то далеко, в шагах десяти от троих главных героев. Так как конкретно, эти трое – Гамлет, Офелия и Лаэрт (да, я знаю, он был частью предыдущего спектакля, но в новый перешел без потерь) одержимые, из плоти и крови, такие по-настоящему другие на фоне развалин шекспировской сказки.
Сразу оговорюсь, я не ругаю Гертруду и Клавдия, они тоже часть нового замысла, в который честно и правильно вписались. Создается ощущение, что их такими задумали, но об этом позже. 
В итоге, при бутафорском Клавдии, противостояние в спектакле идет между Гамлетом и Лаэртом. И все произошедшее проистекает из случайности. Не ясно как Клавдий смог направить Лаэрта в нужное ему направление, судьба, ужасное стечение обстоятельств. Не произойди это, не было бы и последовавшей следом дуэли, смерти, Фортинбраса. Почему? А потому что ни Клавдий, ни Гертруда не антагонисты для нового Гамлета. Они та мелкая неприятность, что уничтожает сама себя и лишь одержимые, живые могут дышать и сражаться на равных, и лишь они могут нанести друг другу реальный, непоправимый вред. Трагическая случайность.

Теперь про Гамлета – Максима Лакомкина. Это было интересно на уровне объявления о замене актера и сложно при первом взгляде на сцену. Поскольку это не совсем «классический» Гамлет (хотя само по себе такое определение смешно поскольку классического в природе не водится ))
Начнем с внешности. В том смысле, что на сцене юноша¸ выглядящий даже моложе своих лет, в одежде, которая чуточку обгоняет худобу Гамлета своим объемом, с коротко остриженными волосами и несколько изможденным лицом. В общем подросток-вампиреныш. И уже через это, как через препятствие надо пробиваться к зрителю. Тем более что Гамлет с первой сцены встает в позу, играет, и даже рисуется перед «родителями». С такими исходными данными трудно доказать что у Гамлета не подростковая истерика, а все происходящие с ним серьезно и даже серьезнее чем было у предыдущего.
Так что с одной стороны, такой подарок - Гамлет близкий к возрасту задуманному в пьесе, с другой стороны через исправление, сделанное по легенде для первого исполнителя этой роли, которому было хорошо за тридцать, в зрительском сознании перешагнуть непросто. Поскольку и в спектаклях и фильмах роль часто возрастная. Зато и потрясение, когда понимаешь что мальчишка Гамлет выдает вещи посложнее чем ты ожидаешь даже от матерого актера, гораздо сильней. Ничего себе вампиреныш )))

Гамлет получился закрытым пространством, вселенной, которая замыкается сама в себе. Задавая вопросы, он знает ответы, которые услышит или которые намерен услышать. Он легко приспосабливает происходящее под свой театр, где играет роль, и играет ее изначально. По этому поводу у нас даже возник спор, когда же начинается его пресловутое «безумие», поскольку я не вижу этого момента. По мне так гамлетовское лицедейство в разгаре с первой сцены, и явление призрака мало что меняет. Более того, призрак говорит то, что хочет услышать Гамлет, но про это потом. Так вот, когда прозвучали слова – «он так переменился», я поймала себя на мысли что интересно как раз вот это -  трудно представить каким Гамлет был раньше. Гамлет в спектакле персонаж не в процессе изменений, а уже прошедший некий путь до трансформаций и принятия решений.
Он слабо помнит Розенкранца и Гильденстерна, какие к черту друзья, они от силы пару раз виделись в одной компании. Но при этом поясняет им больше чем прочим, безжалостно ударяя себя пару раз ладонью по лбу говоря про тюрьму и дурные сны, тем явственно обозначая пространство дурных снов - голову.
Конечно, я могу ошибаться, находясь под впечатлением от «Гамлета» Остермайера. Там смысл, заложенный в  - «Заключите меня в скорлупу ореха, и я буду чувствовать себя повелителем бесконечности. Если бы только не мои дурные сны!» очерчен сильным ударением. Не вдаваясь в подробности иного спектакля, скажу лишь, что для Гамлета его способность видеть неправильность окружающего его мира, его фальшь, и мыслить иначе, нежели люди вокруг него, создают тюрьму из которой он не в силах выбраться. Для Гамлета Остермейера тюрьма весь тесный и плоский мир, а Дания его персональная камера.
Не это, но что-то очень похожее, с тюрьмой, которой являются мысли или иначе сны Гамлета, случилась в Ю-Звском спектакле. Впервые на моей памяти этот монолог был подчеркнут не столько жестом, сколько прочитан, осмыслено, а не просто красиво.
Этот же Гамлет способен напугать. Уж больно небезопасно он обращается  к залу. Бывает, когда актер, обращаясь к залу, не ждет от него никакой реакции, и ты собственно не ждешь от него ответа, если проявишь решимость, а бывает когда есть возможность и того и другого. И гораздо страшней никогда ждут реакции от тебя, ты-то всегда можешь воздержаться, а когда продолжение может последовать со сцены.

Интересно, сколько репетировалась новая версия. Не знаю права ли или показалось, но дело в том, что у Гамлета наблюдалась специфическая проблема с текстом. Он знает слова, когда путается изящно выходит из ситуации и более того может подсказать текст другим героям, но это еще не его слова. Тексты произносятся им вроде как для себя с верными ударениями, но при этом сложно отделаться от ощущения, что он рассказчик, повествующий нечто залу. Ко второму акту это чувство прошло, но в первом присутствовало, хотя и было понятно, что это временное затруднение.

Отредактировано Lek (2010-09-28 01:08:46)

Чтобы вспомнить, на чем остановилась, говоря о призраке:

Призрак сам по себе многовариантная комбинация, он может быть, кем или чем угодно и тем самым определять ход спектакля. Сейчас история с призраком сильно изменилась (пока я не домучаю все свои мысли по «Гамлету», это слово, ставшее паразитом, будет преследовать текст, но против истины не попрешь – спектакль изменился )) как и сама сцена встречи Гамлета с Тенью отца. Не могу сказать, чем это обусловлено в большей степени, показами с участием японских актеров, вводом нового актера на роль Призрака или сменой общей трактовки пьесы, но из этой сцены убрали элемент таинственности. Раньше во время встречи принца с отцом на сцене царил полумрак, теперь оба актера находятся в круге яркого света, фонограммы, которая тоже придавала происходящему некую потусторонность (никогда не любила эту фонограмму, имхо, но теперь понимаю, зачем она была нужна) больше нет. И это все подчеркивает специфичность самого призрака. Его ничто не скрывает и не страхует, ни темнота, ни голос режиссера, он можно сказать на лобном месте. От этого, быть может, столь очевидно, что Тень отца лукавит. Это настолько заметно, что не ясно как Гамлет верит призраку.
Ведь это натуральный змееныш из Райского сада только вместо яблока он предлагает принцу, месть, даже не пытаясь завуалировать убийство благородным помыслом. Как бы не сложилась, (подробности Призрака не интересуют) месть… и далее по тексту. Призрак неискренен, фальшив и дает все поводы заподозрить себя во вранье, совершаемом без каких-либо угрызений совести.
Не знаю, получился он таким или его таким задумали в спектакле.
По логике вещей столь очевидный обман не может быть не замечен Гамлетом. Разве только принц видит и слышит лишь то, что хочет видеть и слышать. В целом ход спектакля этого не отрицает. Так что я готова согласиться с версией о призраке не посланнике преисподни или благородном духе, а плоде фантазии Гамлета, об ответе на его тайные желания.

2.11.2010

А ведь наврала, были эти слова, только я их не услышала. А сегодня услышала и даже увидела. Сцена  действительно красивая, перед Клавдием выстраивается шеренга последователей, его народ. А голосом этого войска становятся Розенкранц и Гильденстерн. И голос этот убежден и верит в то, что говорит.
Хотя сама бы я в эту шеренгу не встала и за Клавдием не пошла.
Боевые кличи, издающиеся при этом и после, во время поединка, неожиданно для меня, выстрелили не воинскими восклицаниями, а срикошетили в похожую убежденную массу с возгласами «хай Гитлер». Никакой прямой связи нет, разве что народ находящейся в смятение, мечущейся между несколькими лидерами. Так пред Клавдиям выстраивается шеренга, за Лаэртом следуют его люди все в тех же плащах с поднятыми воротниками  (и актеры те же ))), да и у Гамлета есть сторонники (со слов Клавдия). Либо это один народ, разделившийся на несколько групп, следующих за разными предводителями. Хорошая основа для смуты.
С этой отправной точки в сложившеюся ситуацию приходит Фортинбрас. Если страна бьется между трех огней то в конце, под - «хай…» входит железная рука новой власти, а она железная. Если один народ, поделенный на несколько лагерей, то все тоже закономерно. Три лидера слишком много, а единственный повелитель вполне предсказуемо и объяснимо, в жизни такая логика. И эта концовка разбивает любой идеализм о скалы реальности. Ладно бы только жизнь, но и правила к ней написаны сволочные.

Отредактировано Lek (2010-11-03 01:24:33)

24/11/10
О чем же все-таки будет у нас «Гамлет»? Серьезно. В предыдущий раз, когда спектакль игрался второй раз в новом составе, выстроилась определенная картинка, причем спектакль все еще пунктирный и «пустоты» (в кавычках) я дочерчивала самостоятельно и дочерчивала так, как хотелось. А мысли у меня исключительно зюйд-зюйд-вест. Но самое интересное, что придуманная линия потом не терялась, а вплеталась в дальнейшее действие. В общем, картинка получилась... ну мне понравилось))

После спектакля в этот раз (24/11) казалось, что «картинка» упростилась. Новое предложенное (хотя и здесь не могу быть уверенной в том, что это окончательный вариант «Гамлета», скорее наоборот – это далеко не окончательный вариант «Гамлета», поэтому что будет дальше не могу сказать) сначала действительно показалось проще. Ну, кааакже вместо супервозвышенных философствований о разуме и чувствах, подсовывают что-то непонятное. А спустя вот уже несколько дней это непонятное продолжает «болеть» и углубляться.

К примеру, то дополнение, когда Гамлет в разговоре с матерю убивает Полония и произносит – как Полоний, там должен быть Клавдий – С одной стороны это упростило картинку. Поясню: прежде в спектакле это убийство с сумасшедшей яростью, с ослеплением для меня это был просто выпад Гамлета на очередной враждебный «выпад» окружающего его мира. То есть для него не важно Клавдий там или кто-то еще, там кто-то кто подслушивает, кто-то из вражеского стана и он его прокалывает. А уже дальнейшее «прозрение», что это Полоний (=Офелия, а чтобы он не говорил и как бы не проклинал она ему небезразлична иначе на кладбище его бы не расколбасило), что это убийство, которым он открывает цепь несчастий, что теперь события будут развиваться стремительнее. Вот так.
Теперь Гамлет четко идет убивать Клавдия. В общем-то, наверно даже без пояснений это ясно, потому что за несколько минут до этого он был свидетелем того, что Клавдий молится и, вытащив шпагу не решился нанести удар. И он четко объяснил почему не будет этого делать, будет ждать, когда сможет застукать Клавдия за совершением какой-нибудь пакости и вот оно пожалуйста – тут крысы и он надеется увидеть ту крысу, которая ему нужна.
Ну, просто ведь, как три копейки, с другой стороны во всем этом есть что-то еще. Ну, помимо очередного штриха противоречия твоего отношения к портрету Гамлета (с одной стороны благородно не убил негодяйского дядю, который молится, с другой стороны из-за угла вонзил шпагу без честного поединка). Не знаю, как это что-то назвать. Пружина в Гамлете заведенная до предела? Может быть как одна из составляющих. Из таких «простецких» отрезков зачастую вырисовывается спектакль и получается весьма сложная паутина в которой можно блуждать и путаться.

Да, сначала, по привычке шла со спектаклем с теми мыслями с которыми хотелось, с которыми /страшное слово/ привыкла идти по спектаклю. Но в какой-то момент отчетливо стало ясно - в меня впихивают совершенно другое и это был не «Калигула» (Это слово давно уже использую как имя нарицательное, в смысле попытки разделения логики и чувств, попытки жить и действовать лишь логикой железной без примеси эмоций и что черта с два можно «выключить» сердце, оно все равно чувствует. Впрочем, в «Гамлете» это остается – «Я с памятной доски сотру все знаки чувствительности, все слова из книг, все образы, всех былей отпечатки...», но лишь отходит на задний план. Хотя, быть может, у этих слов есть иной смысл...).
Непривычное ощущение от юго-западного спектакля (а может давно забытое) – ты не рядом с персонажем (в данном случае имеется ввиду Гамлет), не можешь идти за ним след в след, ты за ним наблюдаешь со стороны, а он движется какой-то своей линией и иногда выходит, чтобы поговорить с тобой - обращается непосредственно к зрителю. Мы не избалованы такими разговорами (первое, что вспоминается – «Бабуин», чуть-чуть балует «Дракон», совсем немножко «Трип»). Из этих в общем-то крупиц разговоров «в открытую» вырисовывается не столько Гамлет, сколько твое отношение к нему (хотя насколько это разделимо?).
Стороны понять что он вытворяет весьма сложно, он уже выходит вот такой «потерявший рассудок», скорее «постепенно теряющий рассудок». Цепляясь за крупицы откровений, а потом, находя ответы и в его диалогах, его «игре» с окружающими видишь его совсем иначе.
В финале я понимаю, что не могу его любить, не могу ненавидеть, но не могу не уважать. Его стремительное движение вперед, ошибки, остановки, решения и вновь движение. К финалу удавка событий-действий-окужающих-людей на нем настолько затянута, что уже дышится с трудом, все – ложись и помирай, все бессмысленно, но он продолжает идти, поставив на кон все. Если раньше я точно знала, что в финале песенка Гамлета спета (настолько были весомы «аргументы» Лаэрта, придававшие ему сил) то теперь в начале поединка с Лаэртом я не знаю кто победит, потому что... бой ведут два равных по силе Гамлета. Может не равных по умению фехтовать, но очень равных по силе того с чем они пришли сюда, того что заставляет каждого из них принять участие в поединке, хотя и с разными предпосылками. И я не знаю за кого в этом поединке я буду болеть.
---
Все происходящее какая-то аццкая паутина случайностей, закономерностей, поступков, порывов, желаний, обязанностей, стремлений, чувств. Один хотел одного, другой другого, один делал одно, другой наблюдал, третий тоже делал, четвертый слушал, один помешал другому, влез пятый – все это сложилось в один узел и все оказались в... эээ все умерли. А финал на аплодисментах впервые (?) ну либо тыщу лет такого не было, что уже и не помню, это был не просто красивый аккорд, отзвук спектакля. Это была точка, вот здесь сейчас спектакль действительно окончился. Если забыть про совершенно неуставные выражения лиц отдельных личностей, эти «удары» обращенные в зал, бросают такую же паутину на нас, словно выплескивается все то, что там бурлило и кипело. Типа не забывайте – «Чуть жизни ты подашь пример кровавый, она тебе такой же даст урок. Ты в кубок яду льешь, а справедливость подносит этот яд к твоим губам». А дальше в легкую доводим до абсурда – будете плохо себя вести, земляне, от вашего «Эльсинора»-планетки ничего не останется, пустота и блуждающие тени, придут инопланетяне в блестящих шапочках и предъявят права на третью планету от солнца))